«Колено непреклоненный», как писал о нём Валентин Гафт, артистичный, всегда позитивный, любящий зрителя, любимый им, человек с внутренним стержнем и необъятной энергией — 21 сентября родился Зиновий Ефимович Гердт.
В 1990-х он стал народным артистом СССР, но до заслуженного триумфа Зиновию Гердту пришлось пройти нелёгкий, но насыщенный подлинным творчеством и ярким вдохновением путь.
Некоторое время будущий всенародно любимый артист совмещал работу электромонтажника и игру в Театре рабочей молодёжи. Всё изменилось в 1935 году, когда он был переведён в профессиональный состав театра. Затем был необычный период в Театре кукол, легендарный — в «Арбузовской студии».
Во время войны Гердт не остался в стороне. Во время сражений он получил ранение, позже его последствия были отражены в стихах Гафта как пример образцовой силы духа.
Актёрская биография Гердта полнится яркими работами в Центральном театре кукол, МДТ имени М.Н. Ермоловой, Театре «Современник».
А его образы на экране — отдельная глава в этом творческом манускрипте. В фильмографии Гердта нет маленьких ролей, есть запоминающиеся образы. Это его герои в картинах «Город мастеров», «Золотой телёнок», «В тринадцатом часу ночи», «Укрощение огня», «Соломенная шляпка», «Место встречи изменить нельзя», «Трое в лодке, не считая собаки», «Сказки… сказки… сказки старого Арбата», «Военно-полевой роман», «Мэри Поппинс, до свиданья!»
Рудольф Давыдович называл его «дядя Зяма Гердт», участвовал с ним в одних концертах и был связан крепкой дружбой. Сколько воспоминаний в книгах Рудольфа Давыдовича о совместных выступлениях, актёрских «посиделках» после концертов, вечерах с чтением стихов, импровизациях Гердта! Он писал о нём: «А как рассказать о Зиновии Гердте? Где найти такие слова, чтобы выразить всё восхищение этим человеком? Как передать те чувства, которые охватывали меня, когда после концерта на публике, за ужином, начинался другой “концерт”, уже для своих? Сердце замирало — и, конечно, не оказывалось под рукой магнитофона, а диктофонов и вовсе тогда не было... Этот “концерт” проходил в неофициальной обстановке, представьте — ещё взволнованный после выступления Гердт, конечно, “не выговорившийся” на эстраде, раскрепощённо и вдохновенно начинал рассказывать невероятные вещи — ведь он был знаком с Мейерхольдом, с Пастернаком... Остроумный, озорной и мудрый Гердт...»
В 1990-х он стал народным артистом СССР, но до заслуженного триумфа Зиновию Гердту пришлось пройти нелёгкий, но насыщенный подлинным творчеством и ярким вдохновением путь.
Некоторое время будущий всенародно любимый артист совмещал работу электромонтажника и игру в Театре рабочей молодёжи. Всё изменилось в 1935 году, когда он был переведён в профессиональный состав театра. Затем был необычный период в Театре кукол, легендарный — в «Арбузовской студии».
Во время войны Гердт не остался в стороне. Во время сражений он получил ранение, позже его последствия были отражены в стихах Гафта как пример образцовой силы духа.
Актёрская биография Гердта полнится яркими работами в Центральном театре кукол, МДТ имени М.Н. Ермоловой, Театре «Современник».
А его образы на экране — отдельная глава в этом творческом манускрипте. В фильмографии Гердта нет маленьких ролей, есть запоминающиеся образы. Это его герои в картинах «Город мастеров», «Золотой телёнок», «В тринадцатом часу ночи», «Укрощение огня», «Соломенная шляпка», «Место встречи изменить нельзя», «Трое в лодке, не считая собаки», «Сказки… сказки… сказки старого Арбата», «Военно-полевой роман», «Мэри Поппинс, до свиданья!»
Рудольф Давыдович называл его «дядя Зяма Гердт», участвовал с ним в одних концертах и был связан крепкой дружбой. Сколько воспоминаний в книгах Рудольфа Давыдовича о совместных выступлениях, актёрских «посиделках» после концертов, вечерах с чтением стихов, импровизациях Гердта! Он писал о нём: «А как рассказать о Зиновии Гердте? Где найти такие слова, чтобы выразить всё восхищение этим человеком? Как передать те чувства, которые охватывали меня, когда после концерта на публике, за ужином, начинался другой “концерт”, уже для своих? Сердце замирало — и, конечно, не оказывалось под рукой магнитофона, а диктофонов и вовсе тогда не было... Этот “концерт” проходил в неофициальной обстановке, представьте — ещё взволнованный после выступления Гердт, конечно, “не выговорившийся” на эстраде, раскрепощённо и вдохновенно начинал рассказывать невероятные вещи — ведь он был знаком с Мейерхольдом, с Пастернаком... Остроумный, озорной и мудрый Гердт...»
