22 октября 2020 года на сцене театра состоялась премьера спектакля "В погоне за прошлым". Этот спектакль — никакой не итог жизни и уж тем более не её творческое подведение. Это спектакль-импровизация. Он рассказывает или, скорее, мистически воскрешает перед нами, сидя щими в зале (здесь и сейчас), живые лица, увы, ушедших уже гениев русской сцены.
Герои спектакля отобраны, видимо, душой. Потому что из великого окружения Фурманова выбрано только восемь. Это Николай Симонов, Вадим Медведев, Аркадий Райкин, Лебедев, Тов стоногов, Стржельчик, Филиппов и Смоктунов ский. С кем-то из них Фурманов прошёл всю жизнь (и творческую, и человеческую) рядом, с кем-то, как со Смоктуновским, сблизился только в конце жизни артиста.
Их портреты — творческие и человеческие сотканы из горячей эмоциональной памяти Авто ра и сложены нехитрыми, казалось бы, способами: точным словом (которое актёр иногда ищет, при щёлкивая пальцами), точной деталью (которая становится чертой характера того или иного ожи вающего героя), личными вещями Товстоногова, Лебедева, Вадима Медведева, Николая Симонова (которые составляют вещественную, настоящую, а не бутафорскую среду этого уникального спекта кля и иногда рассказывают о своем обладателе куда больше, чем иные пафосные монографии: портсигар Товстоногова, скульптурный барельеф работы Лебедева, катушечный магнитофон Вади ма Медведева).
Герои спектакля отобраны, видимо, душой. Потому что из великого окружения Фурманова выбрано только восемь. Это Николай Симонов, Вадим Медведев, Аркадий Райкин, Лебедев, Тов стоногов, Стржельчик, Филиппов и Смоктунов ский. С кем-то из них Фурманов прошёл всю жизнь (и творческую, и человеческую) рядом, с кем-то, как со Смоктуновским, сблизился только в конце жизни артиста.
Их портреты — творческие и человеческие сотканы из горячей эмоциональной памяти Авто ра и сложены нехитрыми, казалось бы, способами: точным словом (которое актёр иногда ищет, при щёлкивая пальцами), точной деталью (которая становится чертой характера того или иного ожи вающего героя), личными вещями Товстоногова, Лебедева, Вадима Медведева, Николая Симонова (которые составляют вещественную, настоящую, а не бутафорскую среду этого уникального спекта кля и иногда рассказывают о своем обладателе куда больше, чем иные пафосные монографии: портсигар Товстоногова, скульптурный барельеф работы Лебедева, катушечный магнитофон Вади ма Медведева).
И ещё голоса. Которые время от времени на правах действующих лиц начинают действовать и вступают в прямые диалоги с самим Автором. Это рискованный, но очень сильный постановочный ход спектакля, когда после раздавшегося на гри мерном столике звонка телефона из трубки мы слышим голос Райкина: «Доброе утро, Рудольф...» или Николай Симонов рассказывает ему же о сво их съёмках.
Голос самого Рассказчика то глуховатый, то экспрессивный, держит в напряжении своих слу шателей на протяжении более двух часов, застав ляя хохотать, плакать, вспоминать, и дарит воз можность вновь ощутить себя зрителями Смоктуновского, Лебедева, Стржельчика, Товстоногова.
В ткань спектакля тонко вплетены кадры видеоряда, и если на секунду закрыть глаза, соз даётся точное — до мурашек — ощущение при сутствия артистов, которых вы уже никогда не увидите на подмостках сцены. Видео здесь не ил люстрация. Автор легко разговаривает со свои ми героями на экране, те отвечают, играя с ним целые сцены. Они — там, он — здесь, с нами. Сейчас. Так играется «Обыкновенная история» с Медведевым, «Карьера Артуро Уи» с Лебедевым и Стржельчиком. И это одно из самых сильных ощущений от спектакля Фурманова. Может быть, потому, что рассказ о своих героях Фурма нов вырастил не из критического разбора их об разов, а из точно соразмеренного эмоциональ ного влияния своих героев на зрителей.
Голос самого Рассказчика то глуховатый, то экспрессивный, держит в напряжении своих слу шателей на протяжении более двух часов, застав ляя хохотать, плакать, вспоминать, и дарит воз можность вновь ощутить себя зрителями Смоктуновского, Лебедева, Стржельчика, Товстоногова.
В ткань спектакля тонко вплетены кадры видеоряда, и если на секунду закрыть глаза, соз даётся точное — до мурашек — ощущение при сутствия артистов, которых вы уже никогда не увидите на подмостках сцены. Видео здесь не ил люстрация. Автор легко разговаривает со свои ми героями на экране, те отвечают, играя с ним целые сцены. Они — там, он — здесь, с нами. Сейчас. Так играется «Обыкновенная история» с Медведевым, «Карьера Артуро Уи» с Лебедевым и Стржельчиком. И это одно из самых сильных ощущений от спектакля Фурманова. Может быть, потому, что рассказ о своих героях Фурма нов вырастил не из критического разбора их об разов, а из точно соразмеренного эмоциональ ного влияния своих героев на зрителей.
Он говорит о тех, кого знал много лет, будучи посвященным во все (или многие) их жизненные неурядицы и сценические триумфы. Здесь есть место и биографиям, точно отобранным неожи данным фактам. Есть индивидуальный ракурс Автора на каждого из героев. Есть, наконец, уни кальный документальный фильм, снятый вместе с Сергеем Филипповым, где главные герои — они сами. А основной гомерически смешной кон фликт — подготовка встречи Нового года. Вос торг зала, пожалуй, самая мягкая оценка этого кино.
В «Погоне за прошлым» есть всё — боль таланта, страх за талант. Нет только одного — пошлости дешёвой патетики. Это «воскрешение» героев иногда дела ет похожим спектакль артиста на театральный спиритический сеанс. Энергия актера может брать в по лон как камерный зал Театра имени Миронова, так и огромный московский гастрольный зал. О чём это говорит? О том, что наши сердца томятся без этих кумиров. И о том, что в арсенале артиста Рудольфа Фурманова есть удивительный добрый магнетизм, который волшебным образом позволяет пусть только на один вечер воскресить для со временного зрителя ТОТ ТЕАТР, о котором в самом начале спектакля Автор читает стихотворение Бориса Леонидовича Пастернака:
Стою и радуюсь, и плачу,
И подходящих слов ищу,
Кричу любые наудачу,
И без конца рукоплещу.
Смягчается времен суровость,
Теряют новизну слова.
Талант — единственная новость,
Которая всегда нова.
...И с экрана в зал, распахнув полы плаща, всё идёт и идёт навстречу зрителям великий Николай Симонов.
В «Погоне за прошлым» есть всё — боль таланта, страх за талант. Нет только одного — пошлости дешёвой патетики. Это «воскрешение» героев иногда дела ет похожим спектакль артиста на театральный спиритический сеанс. Энергия актера может брать в по лон как камерный зал Театра имени Миронова, так и огромный московский гастрольный зал. О чём это говорит? О том, что наши сердца томятся без этих кумиров. И о том, что в арсенале артиста Рудольфа Фурманова есть удивительный добрый магнетизм, который волшебным образом позволяет пусть только на один вечер воскресить для со временного зрителя ТОТ ТЕАТР, о котором в самом начале спектакля Автор читает стихотворение Бориса Леонидовича Пастернака:
Стою и радуюсь, и плачу,
И подходящих слов ищу,
Кричу любые наудачу,
И без конца рукоплещу.
Смягчается времен суровость,
Теряют новизну слова.
Талант — единственная новость,
Которая всегда нова.
...И с экрана в зал, распахнув полы плаща, всё идёт и идёт навстречу зрителям великий Николай Симонов.
Лена Вестергольм. Прошлое в будущем.
К премьере спектакля Рудольфа Фурманова "В погоне за прошлым".
22 октября 2020 года.
